У входа в Герцовник меня встречает мини-плакатик с Джимом, недостертая надпись "Бубенчик", и я каждый раз думаю, что надо бы рядышком к Мориарти повесить провокационный артик. И уже через секунду об этом забываю.
Во сколько бы я не пришла, около кабинета уже сидит Олеся с томиком какого-нибудь Хеммингуэя. Я радостно машу ей всеми свободными конечностями, сажусь рядом и говорю незабвенное "КАК ВСЁ БЕСИТ". Олеся кивает. Лично её ничего не бесит, но она прекрасно знает, что если сейчас мне не дать рассказать ей о всех моих событиях, произошедших со вчерашего момента выхода из Герцена, то меня будет разрывать весь день.
Потом приходит староста Наталия, готовая убить каждого, кто назовёт её Натальей. Наталия молча выкладывает передо мной все утренние газеты и сваливает узнавать, где препод, насколько сильно он проспал, и за какие ключи от аудитории надо начинать воевать.
Затем приходят прекрасные рыжие женщины Ксюша и Ника. Последняя вместо "здрасьте" сует мне в руки кофе из Макдака и говорит "не за что". Я клятвенно обещаю Веронике на ней жениться и жадно припадаю к стакану.
Последней из нашей незабвенной компании приходит Оля, притаскивая утренние вкусняшки, которые она сразу же выкладывает передо мной, прося сделать менее кислую утренюю мину. Я кокетливо втягиваю мешки под глазами и признаю, что всё действительно не так плохо, как я недавно рассказывала Олесе.
Сегодня с утра мои прекрасные девы в честь прошедшего дня рождения надарили мне вкусняшек-обнимашек и свинью-копилку, загадочно сказав, что какой-то подарок ещё идёт мне по почте
Феерия дня в универе закончилась тем, что нам с Никусей поручили сделать здоровую работу про, парапарапам, Джона Уотсона. Вы знали, что есть такой психолог-бихивеорист? Вот и я не знала, но в ближайшее время в его работах мне придётся закопаться по самый нос